|
Катрин. | Litelatula.ru |
Катрин.
В те счастливые времена, проститутки были за редкость. В основном мы имели дело – с блядьми. В этом были свои плюсы и минусы. Блядь вещь капризная и с этим приходится считаться. Она может дать за лёгкое угощение с дешевым вином, но может и, выпив и съев сё что возможно, объявить менструацию и оставить тебя в дураках.
Проститутка же, хоть и приходилось за неё платить аж двадцать пять рублей, как за флакон французских духов, вела себя профессионально, выполняя свою функции практически – безупречно. Деньги вперёд не брала и на презерватив не претендовала – тогда и СПИДа-то ещё никакого не было…
Водились они у нас, в основном в Конюшне – так мы называли ресторан гостиницы Кыргызстан за то, что в зале там на столбах висели сёдла ручной работы – для антуражу…
А у нас там работала знакомая официантка Тамара, к которой мы с Гришкой и обратились со своей просьбой – познакомить нас с какой-нибудь – не самой гнусной проститукой – на предмет её съёма и дальнейшего использования по назначению.
Тома обвела пытливым взглядом зал и сразу же радостно порекомендовала – а вот, Катя хорошая девочка… Катюш, иди сюда!
Из-за углового столика поднялась и направилась к нам стройная и совсем молодая девица с туманным, но гостеприимным взглядом и кудрявой короткой прической.
- Катюша, вот хорошие мои знакомые мальчики – журналисты – порекомендовала нас Тома – ты сходи с ними куда скажут – не бойся – всё будет в порядочке!
Катя согласно кивнув головой, показала всем своим обликом полную готовность следовать за нами куда угодно и как угодно. Мы отправились через площадь в нашу контору, в родной подвальчик наш, откуда впрочем, Гришку недавно уже успели выпиздить, в бывшую его, а нынче – мою – фотолабораторию. Там, запершись на все замки, мы уютно расположились, стали выпивать боромотуху и по очереди любить Катю на многоопытном, видавшем всякие виды нашем диване.
А Катерина оказалась девушкой спокойной и очень, в нужных местах, упругой – двадцати двух лет от роду. Она лишнего не стонала и не говорила. Но и замкнутой назвать её было бы вовсе не справдливо. Профессионалка.
Гришка через некоторое время вынужден был уйти домой к новой своей жене – школьной учительнице литературы — о которой он вообще говорил восторженно – представляешь – в попу даёт – хоть бы хны! А мы с Катрин заночевали и не раз просыпались, чтобы повторить приятные возвратно-поступательные движения. Утром я вежливо спросил даму как она предпочитает – получит свой тариф, или стать друзьями? И для меня не было неожиданностью, когда Катюша сказала, что лучше давай дружить. Смекнула наверно, что такая вот норка в центре города в сочетании с приятельскими отношениями может пригождаться гораздо дольше и эффективнее, чем четвертак – хотя и денег, конечно же хочется…
Так сложился наш симбиоз. Катрин забегала ко мне при случае — раза два, или три в неделю. Иногда ночевала, если не куда было податься. Предоставляла мне своё молодое приятное тело – неограниченно. А я находил ей щедрых клиентов из своих многочисленных знакомых и она ехала в какой-нибудь маленький городок где в гостинице её поджидали пожилые деятели литературного, или театрального мира, художники в признании, или деятели советского местного кино. Потом все они обязательно звонили ко мне с благодарностями, но в конце разговора, понизив голос, всегда смущенно спрашивали – а что, можно ли быть уверенными, что ничего не случится у них со здоровьем и можно ли достаточно смело исполнять теперь супружеский долг… Обычно я отвечал, что спрашивать об уместнее было бы до того, но во всяком случае – Ни один волос не упадёт с головы без Воли Божией…
Однажды я устроил Катрин на работу лаборанткой к своему другу детства в институт почвоведения. Убедил её, что надо подумать о будущем… Но уже через неделю они ввалились ко мне сильно поддатые и весёлые с пузырями и Катрин звала своего шефа – Толик. Я поставил обоим на вид. Сказал, что если так пойдёт дальше, то вместо исправления Катрин, последует грехопадение Анатолия Фёдоровича… Всё равно — ещё через неделю он её выебал у себя дома, куда она пришла навестить его приболевшего. Протрезвев, Толян страшно испугался и заранее прокололся пенициллином у нашего общего знакомого спившегося врача скорой помощи, а Катерину – уволил без разговору.
Я на Катрин разозлился – хотя – какое мне было дело? И мы некоторое время не виделись. Я успел уже забыть про неё в повседневной своей суете, как вдруг она объявилась. Рассказала какую-то глупо-нелепую историю про некоего своего брата попавшего срочно в ментовку. Надо его выручать… Двадцать пять рублей…
Я рассмеялся и сказал что у меня денег для неё нет. Катрин взмолилась – Очень надо! Пойди спроси в конторе – может кто-нибудь захочет – двадцать пять рублей…
Я сказал – Да ты охуела! Я среди рабочего дня стану ходить и предлагать коллегам-журналистам выебать проститутку в моей фотолаборатории? Нет ты точно, совсем пизданулась, Катрин!
Тут в комнату заходит Григорий. Он куда-то спешит, забежал на минутку позвонить нужному человеку. Я сказал – Вот, Катрин! Хочешь – спроси. Катрин уцепилась за этот шанс – предложила Гришке поебон за четвертак. Гришка моментально ответил – Даю пятнадцать – сосать и не сплёвывать! Думай быстро – мне некогда!
Гришка стал звонить свой звонок, а Катрин задумчиво обратилась ко мне – Что делать? Соглашаться? Я после этого весь день есть не могу…
- Ну это тебе виднее – соглашаться, или нет. Тебе же – сосать! – разозлился я. Давай только быстрее, мне работать надо… и вообще остопиздело…
- Ладно, громко сказала Катрин, только дай деньги Женьке – тебе веры нет – ещё обманешь…
Гришка выложил на стол передо мной три пятёрки и они пошли в проявочную. Скоро оттуда зачмокало.
Через некоторое время что-то произошло. Гришка воскликнул – Мы же договаривались! Но Карин уже сплюнула сперму в раковину и полоскала рот водой из крана.
Гришка выскочил матерясь и улыбаясь одновременно. – Будешь пересасывать! – пригрозил он и испарился. Катька вышла из-за черной портьеры усталая. Села за стол молча… я достал её заработанные пятёрки и бросил на стол. Катрин задумчиво потянула к себе сначала одну, потом вторую, третью… но раздумала и подвинула последнюю бумажку мне – по справедливости, как решила она!
- Катрин, я сейчас тебе харю набью! Уёбывай и чтобы я тебя больше не видел – сорвавшись заорал я, отпихивая проклятую бумажку.
Только сейчас я пожалел об этом. Надо было взять и хранить эту деньгу, как реликвию, запаяв в прозрачный пакетик, чтобы можно было показывать её всем желающим, рассказывая этот рассказ.
11.09.10г.
 ШтихиМы мрачно смотрим из окошек, Как под покровом темноты Идут, мяукая, на кошек Розовохуие коты. |  Парадокс доступности.Такая же фигня происходит и в иных культурных пластах земной жизни. |
